Кратно четырем (продолжение)

— А как насчет учения Дао-путь?

— Дао-путь?

— Да, Стивен, мне пришлось пожить некоторое время в Ки-тае и на Тибете. Так вот, Дао-путь это учение, суть которого как раз в том, что нет Добра и Зла! Основной его принцип: каждая вещь - на своем месте!

— Что имеется в виду, Харвей?

— Последователи этого учения считают, что во Вселенной есть два начала: Инь и Янь. Женское и мужское. Истинного совершен-ства Человек достигает, добившись гармонии между ними.

— Опять же, внутри себя!

— Нет, подожди минутку! Если ты - приверженец космичес-кой теории, то не можешь отрицать, что космическая логика, где Добро и Зло есть необходимые составляющие эволюции - это совсем не человеческая логика, при которой Зло - это все то, что не нравится и мешает человеку быть счастливым!

Увлеченные спором, они не заметили, как наступает день. Их первый день после долгого заточения в подземелье. Яркие иголки лучей пробивались через щели в обшивке фургона, играя на их телах разноцветными пятнами.

Изредка останавливаясь, для дозаправки, пикап продолжал мчаться куда-то вперед…

Неожиданно по крыше забарабанил дождь, и они с востор-гом встретили его - жизнь продолжается!

— К Вашим услугам передвижная дискотека, сэр! — доже-вывая шпротину, Харвей изобразил несколько танцевальных пи-руэтов, самозабвенно иллюстрируя грохот рок-н-ролла, который доносился из стоящей рядом, по-видимому у светофора, машины.

— Только после рюмочки виски, сэр! — в тон ему ответил Сти-вен.

— Тогда Вам придется немного подождать! Всего лишь не-сколько лет!

Взревев мотором и визжа колесами, “радиомашина” рвану-лась с места, наполнив их передвижную тюрьму вонью отрабо-танного бензина.

— Смотри, Стив! Я думал, что такие придурки есть только у нас, в Штатах!

— Ты видимо еще не катался по Италии, Харвей!

— Это у них что, международное, а?!

— Да! Как и терроризм!

— Идиоты всех стран, соединяйтесь! — заорал Харвей, ко-лотя изо всех сил в стенку пикапа.

— Что нам с ними делать, с идиотами, если они действи-тельно соберутся все вместе?! — рассмеялся пастор.

— Убивать! Убивать! Убивать! — еще громче заорал хирург.

— Ты что, фашист? А как насчет Де-мо-кра-ти-ии, а?!

— Факал я, эту “Де-мо-кра-ти-ию”, которая ничего не сдела-ла ни для спасения моих родителей, ни для моего спасения! — огрызнулся хирург и надолго замолчал, повергнув Стивена в го-рестные раздумья.

Похолодало. Даже сквозь духоту фургона проникал резкий морской воздух. Пропетляв по улочкам города, машина, наконец, остановилась. Пленников провели из подземного гаража во-внутрь заброшенного здания и заперли в темной комнате на втором этаже.

— С прибытием в Марсель! — Харвей уже обшарил стены, знакомясь с обстановкой. Никакой обстановки в комнате нет.

— Вас так же, сэр! А если вы позволите Вашим глазам при-выкнуть опять к темноте, то значительно облегчите себе жизнь!

— Жизнь?! Так, существование…В ожидании непонятно чего!

Они подошли к слабо светящимся щелям. Это, надежно за-решеченное и прикрытое снаружи ставнями, окно. Перед ними — стена другого, близко стоящего дома. В узкий промежуток между домами едва проникают последние закатные лучи.

— Да...На гостиницу “Люкс” не похоже…— хирург приот-крыл оконную раму, наполнив комнату коктейлем звуков и за-пахов близкого порта.

Шум механизмов переплелся со свистками тепловозов и гро-хотоми сцепляемых и расцепляемых вагонов, отдаленные гудки кораблей перекликались с воем полицейских сирен, и все это вместе плавало в аромате застоявшихся морских водорослей, мазута и копченой рыбы.

Они приникли к прутьям решетки, жадно впитывая кипение жизни, которое рядом.

Неожиданно громко хлопнула где-то выше дверь. Послы-шались тяжелые шаги, шум спускаемой в унитаз воды, щелчок, какого-то выключателя. Радио. Звуки заметались в пустоте дома, отражаясь от его голых, изуродованных стен бессмысленной ка-кофонией эфира. Перебрав с десяток радиостанций, кто-то неви-димый остановился на восточной мелодии, которая тут же закон-чилась. Взволнованный голос диктора, сообщил по-английски, но с сильным акцентом:

“Вы слушаете «Голос Мира»!” У микрофона - Эби Натан. Пра-вильно, ваши приемники настроены на волну «Голоса Мира»!”

Стивен и Харвей напряженно вслушиваются, боясь про-пустить хоть слово: